1806 г.
Продуктов явно не хватало,
цинга валила с ног людей.
Сия беда нас вынуждала
искать спасительных идей.
Там, в Калифорнии цветущей,
где светит солнце круглый год,
имеет всякий, в ней живущий,
довольно пищи без хлопот.
Гишпанцы силой заставляют
пахать индейцев на полях.
Кнутом на труд их вдохновляют,
а сами молятся в церквях.
Нам с ними торг пора наладить,
и там колонию завесть,
индейцев ласками привадить,
чтоб было здесь чего поесть.
Давно задумал так Баранов
и камергера убедил.
Вот потому и сам Резанов
со мной об этом говорил:
-Пора, Давыдов, нам «Юнону»
готовить к южным берегам.
Не только ушлому «бостону»
на юге плавать, но и нам
покинуть хладные пространства
придётся, хоть и по нужде.
Возглавьте судно без упрямства,
ведь от Хвостова быть беде.-
Я не хотел, чтоб бывший друг
меня винил, как интригана:
-Пусть Машин правит. Замкнут круг,
но отдохну от хулигана.-
Со мной Резанов согласился,
распоряжение отдал.
К «Юноне» Машин подступился,
ну, а Хвостов притих и стал
просить прощения у всех,
кому изрядно насолил.
Пить перестал: сей тяжкий грех,
мол, признаю, вас разозлил,
но, право слово, искуплю
трудом морским, как только можно.
Корабль верните, Вас молю!
Без моря жизнь моя ничтожна!
Хвостов пред всеми повинился,
к Резанову не раз ходил.
Передо мной слезой умылся,
и я его, как друг, простил.
Кусков, Баранов и Резанов
простили буйную главу,
давая способ хулигану
отставку сделать баловству.
Хвостов вернулся на «Юнону».
Сам из трудов не вылезал,
и по сухому жить закону
себе и людям приказал.
Корабль готовился к походу,
а я за тендером глядел,
который должен был на воду
быть спущен к лету. Сорок дел
от мыслей тёмных отвлекают
и от сознания того,
что нас в опасности ввергает
дурное наше естество.
Когда б Компания снабжала
своих работных, не скупясь,
тогда б Америка не знала
забот. Жила бы не борясь
за каждый день на грани смерти,
когда цинга глядит в глаза.
Вы, люди русские, поверьте,
не Бог нас гладом наказал.
Хор
беспокойных душ.
В Америке хозяйство
даёт большой доход,
но чьё-то разгильдяйство
нам кушать не даёт.
Богач в столице дальней
считает барыши,
а люд многострадальный
узрит одни шиши.
А люд многострадальный
узрит одни шиши.
Резанов всё же опасался
Хвостову судно поручать.
Он мне поболе доверялся
и взял в поход сопровождать
столь ненадёжного Хвостова.
Чтоб мог его я подменить,
коль он с пути собьётся снова
и станет буйствовать и пить.
Февраль к концу уж подходил,
когда «Юнона» вышла в море.
Кто мог ходить, тот проводил
с надеждою в печальном взоре.
Не меньше месяца должны
мы с океаном побороться,
чтобы добраться до страны,
где людям так легко живётся.
Проходит день, другой и вот
команду скорбут* ) повалил.
Чтоб влезть на фок или на грот,
не всем хватало малых сил.
Всех нас сия болезнь коснулась,
один скончался по пути.
Бог знает, как всё обернулось,
когда б не удалось дойти
до Сан-Франциско в малый срок.
Легко нас в гавань подтолкнул
попутный с моря ветерок.
Резанов на меня взглянул
и приказал сойти на берег,
чтоб доложить всё с должным весом.
Гишпанский щуплый офицерик
мой рапорт принял с интересом.
С того же дня нас провиантом
снабжали свежим каждый день,
а камергер своим талантом
склонял гишпанцев в нашу сень.
Конец 4-й
главы
* ) Скорбут - цинга
Ново-Архангельск в 1805 г.
Весна в Калифорнии. Художник Альберт Бьерштадт (Albert Bierstadt).